Регулирование Web3 приложений, а не протоколов: как на практике применять регуляторную рамку Web3
Данная статья является четвертой частью серии "Регулирование Web3 приложений, а не протоколов", которая направлена на создание регуляторной структуры для Web3 с целью поддержания преимуществ технологий Web3, защиты будущего интернета, а также снижения рисков незаконной деятельности и ущерба для потребителей. Основной принцип этой структуры заключается в том, что бизнес должен быть в центре регулирования, а не децентрализованное автономное программное обеспечение.
Рамки, установленные в первых трех частях этой серии, являются нейтральными в отношении регулирования – это означает, что у них нет фиксированной точки зрения на то, какой тип регулирования должен применяться к Web3. Напротив, эта рамка предоставляет способ оценки и применения регулирования для бизнеса Web3, включая рыночные структуры, KYC, конфиденциальность или любые другие типы регулирования, которые в настоящее время применяются к бизнесу Web2. Эта рамка лишь устанавливает, что регулирование должно иметь законные цели, соответствующие регулируемым сущностям и действиям, а также рискам, которые необходимо решать, и сохранять истинную "технологическую нейтральность" (, не выбирая победителей в новых технологиях ).
В четвертой части этой серии мы демонстрируем, как эта структура применяется на практике к гипотетическому регулированию рыночной структуры (, то есть к законодательству и соответствующему регулированию торговли цифровыми активами на бирже ). Сначала мы определяем объем гипотетического регулирования, а затем объясняем, как различные правила и требования регулирования применимы к различным типам участников и приложений в области web3. Этот анализ показывает, почему самые строгие требования к регулированию должны применяться к приложениям, представляющим наибольший риск для пользователей, в то время как приложения, представляющие наименьший риск, должны подвергаться меньшему регулированию. Такой подход, основанный на весах рисков, обеспечивает защиту потребителей, одновременно защищая инновации.
Хотя приведенные здесь примеры регулирования сосредоточены на финансовых случаях использования криптовалют, данный анализ должен показать, что "регулирование приложений Web3, а не протоколов" может быть использовано в будущем для соответствующей настройки ряда регуляций Web3, включая регулирование, связанное с социальными медиа, экономикой труда и приложениями для создания контента.
Определение «Положения»
Наш анализ сначала определяет предполагаемые правила, к которым будет применяться эта рамка, и оценивает, следует ли включать эти правила в Закон о банковской тайне (BSA).
Регулирование структуры рынка
Законодательство о рыночной структуре стало ключевым вопросом для многих политиков и регуляторов в 2022 году (, таких как DCCPA, DCEA, RFIA и другие ), которые считают необходимым регулировать рынок цифровых активов. Мы ожидаем, что в 2023 году снова будут предприняты усилия по продвижению законодательства о рыночной структуре и его реализации под воздействием следующих политических целей.
Защита пользователей от рисков, включая риски, возникающие из-за отношений хранения, конфликтов интересов и незаконной торговли активами на незарегистрированных торговых платформах.
Ограничение торговли незаконными активами, включая токенизированные ценные бумаги и производные инструменты;
Стимулирование инноваций
Хотя децентрализованные биржи могут быть исключены из любого законодательства о рыночной структуре и внедрении регулирования в краткосрочной перспективе, в конечном итоге они, скорее всего, не смогут функционировать вне регулируемой среды навсегда. Такая ситуация будет ( значительно неблагоприятна для централизованных бирж, ) которые могут вновь ввести традиционные централизованные риски в децентрализованную финансовую ( DeFi ) экосистему, ( что, следовательно, ставит под сомнение эффективность любого законодательства о рыночной структуре и внедрении регулирования. Если законодатели включат DeFi в сферу действия этих законодательных и последующих регулирующих мероприятий, они должны соответственно скорректировать свои цели и конкретные требования к регулированию в зависимости от рисков, которые представляют различные DeFi сущности и виды деятельности для экосистемы и ее пользователей.
Мы предполагаем, что новый закон о структурировании рынка включает в себя базовое требование, что любое торговое учреждение, которое прямо способствует торговле цифровыми активами, должно соблюдать одно или несколько новых регуляторных требований о регистрации. Его цель – охватить юридическим образом любые биржи, на которых пользователи могут напрямую торговать цифровыми активами, ) централизованными или децентрализованными (. Этот закон также включает определенные обязательства по соблюдению, касающиеся )1( хранения активов клиентов, )2( правил листинга цифровых активов, обменяемых на торговых площадках, )3( требований к ведению записей всех торговых операций, )4( руководств по обработке сделок, )5( конфликтов интересов, )6( стандартов управления, таких как создание систем защиты от операционных и безопасностных рисков, )7( требований к отчетности, )8( минимальных требований к финансовым ресурсам, )9( раскрытия рисков, связанных с использованием биржи, а также )10( аудита кода. Для наших целей мы будем называть этот предполагаемый закон "Регламент".
Теперь мы обрисовали основные требования «Регламента», но стоит обсудить, какие аспекты данный «Регламент» не охватывает. Во-первых, любое законодательство о рыночной структуре может включать законное определение, четко указывающее, когда цифровые активы должны рассматриваться как ценные бумаги или товары, что дает Комиссии по ценным бумагам и биржам США или Комиссии по товарным фьючерсам США конкретные ) или объединенной ( полномочия для принятия и исполнения данного «Регламента». Однако вопрос о том, являются ли цифровые активы ценными бумагами или товарами, не имеет отношения к целям этой структуры; эта структура представляет собой оценку и применение регуляции, основанной на бизнесе, а не на активах. Цифровые активы не являются приложением, протоколом или децентрализованной автономной организацией )DAO(, это актив. Поэтому, хотя многие строители и законодатели web3 жаждут защитных мер, предлагаемых этим разъяснением, на самом деле не требуется четкое определение для применения "регулирования приложений web3, а не протоколов".
Во-вторых, любое законодательство о рыночной структуре и внедрение Регламента также могут включать правила взаимодействия с другими участниками рынка, такими как брокеры, дилинговые компании, кастодианы и другие правила, обычно касающиеся деятельности биржи, ). Применяемые к этим другим типам участников рынка правила могут на самом деле лучше подходить для некоторых приложений децентрализованных бирж, поскольку природа деятельности этих приложений более схожа с деятельностью этих других участников по сравнению с традиционными биржами. Например, функции децентрализованных бирж, направляющих и организующих заказы, могут больше напоминать деятельность брокеров, действующих в соответствии с Законом о товарных фьючерсах, а не обычные централизованные биржи; или они могут лучше подходить под такие регуляторные рамки, как правило "лучшего исполнения" SEC, а не под систему биржи. Тем не менее, для простоты мы исключили правила, применимые к этим участникам рынка, рассматривая все приложения, непосредственно способствующие торговле и обмену цифровыми активами, как биржи. В любом случае, даже если предлагаемые нормативные акты должны установить правила, касающиеся этих других участников, нижеизложенный анализ также может быть использован для оценки этих правил в отношении применения к децентрализованным биржам.
( Закон о банковской тайне
Закон о банковской тайне )BSA( -- законодательство, направленное на предотвращение использования финансовых учреждений преступниками для сокрытия или отмывания денег -- и его реализация устанавливает определенные обязательства для финансовых посредников, включая проверку добросовестности клиентов )CDD### и программы идентификации клиентов (CIP), которые применяются к банкам и брокерам/дилерам и т. д. (, или требования к верификации клиентов и выполнению определенных отчетных обязательств, связанных с данными клиентов и проверкой личности, обычно называемых мерами "KYC" ), например, применяемыми к предприятиям денежных услуг или "MSB" (. Учитывая роль бирж в более широком экосистеме Web3, законодательство о рыночной структуре и реализация Регламента могут привести к тому, что деятельность цифровых активов будет подчиняться требованиям BSA. Эти требования не окажут значительного влияния на централизованные биржи, поскольку они уже подлежат регулированию BSA как MSB; тем не менее, применение требований BSA к приложениям, предоставляющим доступ к протоколам децентрализованных бирж ) и не регулируемым как банки или MSB (, может быть нецелесообразным или невыгодным. На практике эти требования могут значительно исказить результаты Регламента и в конечном итоге противоречить целям политики, стоящей за Регламентом. Вот анализ причин:
Во-первых, цели политики BSA могут быть достигнуты без применения требований KYC к приложениям, предоставляющим доступ к децентрализованным биржам. Хотя требования BSA помогают правоохранительным органам расследовать незаконные действия, следователи на практике уже смогли эффективно получить необходимые доказательства принадлежности от фиатных средств, которые уже охватываются BSA, таких как централизованные биржи и платежные процессоры ) MSBs (, а также банки. Например, существующие меры регулирования уже применяются к денежным передатчикам, включая централизованные биржи ), такие как определенная торговая платформа и определенная торговая платформа (, и другим поставщикам виртуальных активов ), таким как определенный платежный процессор и определенный платежный процессор (, требуя от них проверки личности пользователей, которые вводят средства на блокчейн. Эта информация позволяет следователям из частного сектора, правоохранительных органов и регулирующих органов собирать данные о принадлежности пользователей, проводящих транзакции через эти механизмы, включая любые транзакции, выполняемые через децентрализованные биржи.
Во-вторых, добавление новых значительных трений в пользовательский опыт приложений, предоставляющих протокол децентрализованной биржи, может подорвать все три политические цели данного Регламента, отталкивая пользователей от регулируемых и законных приложений к нерегулируемым или полностью не подлежащим контролю приложениям. Как обсуждается в третьей части этой серии, появление таких нерегулируемых или не соответствующих требованиям приложений является неизбежным следствием создания открытых и безлицензионных интернет-протоколов. Поэтому необходимо разработать эффективное регулирование, чтобы стимулировать пользователей использовать регулируемые приложения. Требование ко всем приложениям внедрить меры KYC может иметь обратный эффект.
Прозрачность блокчейна оказывает очень мощное стимулирующее действие на пользователей для защиты своей конфиденциальности -- сбор личной идентификационной информации ) PII ( со стороны, которая неожиданно ) уязвимости или хакеры ( или преднамеренное раскрытие могут привести к разрушительным последствиям, раскрывая всю историю транзакций пользователей, делая их потенциальными целями преступной деятельности, включая кражу личных данных, ограбление и похищение. Таким образом, пользователи стимулируются предоставлять PII как можно меньшему числу сторон. Мотивация и возможности избежать требований KYC угрожают успешному выполнению "Протокола", потенциально подвергая пользователей большему риску, увеличивая объем незаконных активов и препятствуя инновациям. Кроме того, применение требований BSA к определенным приложениям в некоторых случаях может вызвать вероятность конституционных вызовов.
Третье, проблемы, препятствующие инновациям, становятся более сложными из-за затрат, которые обязательства BSA накладывают на стартапы. В частности, расходы на соблюдение норм и конфиденциальность данных могут оказаться непосильными для компаний, работающих над новыми прибыльными или неприбыльными приложениями, что, в свою очередь, подавляет предпринимательский интерес к созданию и ведению этих приложений. Это приведет к снижению количества доступных приложений для пользователей и уменьшению конкуренции, что может привести к централизованным рискам. Например, прибыльные приложения, способные соблюдать требования, будут извлекать выгоду из отсутствия конкуренции и смогут оказывать большее влияние на базовый протокол. В конечном итоге это может привести к тому, что сетевой эффект протокола фактически будет принадлежать этим мощным приложениям ), так как с ростом числа пользователей, стремящихся использовать сеть, их будут направлять к прибыльным приложениям (, что позволит им получать большую выгоду от пользователей. Эта динамика прямо противоположна целям, которые пытается достичь блокчейн-технология ): свободный, открытый и децентрализованный интернет (. Эта антиинновационная среда будет побуждать предпринимателей строить в других местах и может привести к снижению прозрачности правоохранительных органов в США.
Четвертое, добавление требований BSA в «Положение» может подорвать финансовую инклюзивность технологий блокчейн. Например, децентрализованные биржи являются ключевой опорой финансовой системы на основе блокчейн, которая обещает предоставить финансовые услуги, включая кредиты, сбережения и страхование, более широкой группе людей, чем нынешняя банковская система. Требования KYC сократят эту возможность, уменьшив шансы на использование этой технологии для бедных и уязвимых групп, включая беженцев.
В заключение, имеет смысл, что действующее законодательство США исключает большинство приложений и протоколов из BSA. Как ясно указано в руководящих принципах Финансовой преступности Министерства финансов США в 2019 году, нерегулируемый, самовыполняющийся код или само программное обеспечение не вызывает обязательств по BSA, так как поставщики программного обеспечения не являются денежными трансмиссионерами. Этот департамент установил, что те, кто предоставляет "услуги доставки, связи или сетевого доступа, используемые денежными трансмиссионерами для поддержки услуг денежного перевода", не подпадают под определение денежного трансмиссионера. [31 CFR § 1010.100 )ff()5()ii(]. Это потому, что поставщики инструментов ) связи, аппаратного или программного обеспечения ( "занимаются торговлей, а не денежным переводом".
В связи с вышеизложенным, мы не включили в «Регламент» или наш анализ его применения никакие требования, касающиеся Закона о банковской тайне.
Применение «Правил»
Теперь мы продемонстрируем применение данного «Протокола» ) без каких-либо требований, связанных с BSA, в практике, включая приложения с различными характеристиками, от централизованных бирж до простых блокчейн-ресурсных менеджеров. Мы обобщили наш анализ в таблице ниже.
На этой странице может содержаться сторонний контент, который предоставляется исключительно в информационных целях (не в качестве заявлений/гарантий) и не должен рассматриваться как поддержка взглядов компании Gate или как финансовый или профессиональный совет. Подробности смотрите в разделе «Отказ от ответственности» .
20 Лайков
Награда
20
5
Репост
Поделиться
комментарий
0/400
HalfIsEmpty
· 08-14 21:16
Снова занимаются регулированием, да?
Посмотреть ОригиналОтветить0
WhaleWatcher
· 08-13 20:29
Разве слишком много регулирования не приводит к централизации?
Посмотреть ОригиналОтветить0
DegenWhisperer
· 08-13 20:25
Регулирование пришло, розничный инвестор разыгрывайте людей как лохов.
Посмотреть ОригиналОтветить0
MidnightSeller
· 08-13 20:15
Регуляторы снова хотят контролировать? В конце концов, ничего не поймут.
Посмотреть ОригиналОтветить0
StakeOrRegret
· 08-13 20:01
Официальное регулирование скучно, дайте мне развлечься.
Практика регулирования Web3: на примере регулирования рыночной структуры
Регулирование Web3 приложений, а не протоколов: как на практике применять регуляторную рамку Web3
Данная статья является четвертой частью серии "Регулирование Web3 приложений, а не протоколов", которая направлена на создание регуляторной структуры для Web3 с целью поддержания преимуществ технологий Web3, защиты будущего интернета, а также снижения рисков незаконной деятельности и ущерба для потребителей. Основной принцип этой структуры заключается в том, что бизнес должен быть в центре регулирования, а не децентрализованное автономное программное обеспечение.
Рамки, установленные в первых трех частях этой серии, являются нейтральными в отношении регулирования – это означает, что у них нет фиксированной точки зрения на то, какой тип регулирования должен применяться к Web3. Напротив, эта рамка предоставляет способ оценки и применения регулирования для бизнеса Web3, включая рыночные структуры, KYC, конфиденциальность или любые другие типы регулирования, которые в настоящее время применяются к бизнесу Web2. Эта рамка лишь устанавливает, что регулирование должно иметь законные цели, соответствующие регулируемым сущностям и действиям, а также рискам, которые необходимо решать, и сохранять истинную "технологическую нейтральность" (, не выбирая победителей в новых технологиях ).
В четвертой части этой серии мы демонстрируем, как эта структура применяется на практике к гипотетическому регулированию рыночной структуры (, то есть к законодательству и соответствующему регулированию торговли цифровыми активами на бирже ). Сначала мы определяем объем гипотетического регулирования, а затем объясняем, как различные правила и требования регулирования применимы к различным типам участников и приложений в области web3. Этот анализ показывает, почему самые строгие требования к регулированию должны применяться к приложениям, представляющим наибольший риск для пользователей, в то время как приложения, представляющие наименьший риск, должны подвергаться меньшему регулированию. Такой подход, основанный на весах рисков, обеспечивает защиту потребителей, одновременно защищая инновации.
Хотя приведенные здесь примеры регулирования сосредоточены на финансовых случаях использования криптовалют, данный анализ должен показать, что "регулирование приложений Web3, а не протоколов" может быть использовано в будущем для соответствующей настройки ряда регуляций Web3, включая регулирование, связанное с социальными медиа, экономикой труда и приложениями для создания контента.
Определение «Положения»
Наш анализ сначала определяет предполагаемые правила, к которым будет применяться эта рамка, и оценивает, следует ли включать эти правила в Закон о банковской тайне (BSA).
Регулирование структуры рынка
Законодательство о рыночной структуре стало ключевым вопросом для многих политиков и регуляторов в 2022 году (, таких как DCCPA, DCEA, RFIA и другие ), которые считают необходимым регулировать рынок цифровых активов. Мы ожидаем, что в 2023 году снова будут предприняты усилия по продвижению законодательства о рыночной структуре и его реализации под воздействием следующих политических целей.
Хотя децентрализованные биржи могут быть исключены из любого законодательства о рыночной структуре и внедрении регулирования в краткосрочной перспективе, в конечном итоге они, скорее всего, не смогут функционировать вне регулируемой среды навсегда. Такая ситуация будет ( значительно неблагоприятна для централизованных бирж, ) которые могут вновь ввести традиционные централизованные риски в децентрализованную финансовую ( DeFi ) экосистему, ( что, следовательно, ставит под сомнение эффективность любого законодательства о рыночной структуре и внедрении регулирования. Если законодатели включат DeFi в сферу действия этих законодательных и последующих регулирующих мероприятий, они должны соответственно скорректировать свои цели и конкретные требования к регулированию в зависимости от рисков, которые представляют различные DeFi сущности и виды деятельности для экосистемы и ее пользователей.
Мы предполагаем, что новый закон о структурировании рынка включает в себя базовое требование, что любое торговое учреждение, которое прямо способствует торговле цифровыми активами, должно соблюдать одно или несколько новых регуляторных требований о регистрации. Его цель – охватить юридическим образом любые биржи, на которых пользователи могут напрямую торговать цифровыми активами, ) централизованными или децентрализованными (. Этот закон также включает определенные обязательства по соблюдению, касающиеся )1( хранения активов клиентов, )2( правил листинга цифровых активов, обменяемых на торговых площадках, )3( требований к ведению записей всех торговых операций, )4( руководств по обработке сделок, )5( конфликтов интересов, )6( стандартов управления, таких как создание систем защиты от операционных и безопасностных рисков, )7( требований к отчетности, )8( минимальных требований к финансовым ресурсам, )9( раскрытия рисков, связанных с использованием биржи, а также )10( аудита кода. Для наших целей мы будем называть этот предполагаемый закон "Регламент".
Теперь мы обрисовали основные требования «Регламента», но стоит обсудить, какие аспекты данный «Регламент» не охватывает. Во-первых, любое законодательство о рыночной структуре может включать законное определение, четко указывающее, когда цифровые активы должны рассматриваться как ценные бумаги или товары, что дает Комиссии по ценным бумагам и биржам США или Комиссии по товарным фьючерсам США конкретные ) или объединенной ( полномочия для принятия и исполнения данного «Регламента». Однако вопрос о том, являются ли цифровые активы ценными бумагами или товарами, не имеет отношения к целям этой структуры; эта структура представляет собой оценку и применение регуляции, основанной на бизнесе, а не на активах. Цифровые активы не являются приложением, протоколом или децентрализованной автономной организацией )DAO(, это актив. Поэтому, хотя многие строители и законодатели web3 жаждут защитных мер, предлагаемых этим разъяснением, на самом деле не требуется четкое определение для применения "регулирования приложений web3, а не протоколов".
Во-вторых, любое законодательство о рыночной структуре и внедрение Регламента также могут включать правила взаимодействия с другими участниками рынка, такими как брокеры, дилинговые компании, кастодианы и другие правила, обычно касающиеся деятельности биржи, ). Применяемые к этим другим типам участников рынка правила могут на самом деле лучше подходить для некоторых приложений децентрализованных бирж, поскольку природа деятельности этих приложений более схожа с деятельностью этих других участников по сравнению с традиционными биржами. Например, функции децентрализованных бирж, направляющих и организующих заказы, могут больше напоминать деятельность брокеров, действующих в соответствии с Законом о товарных фьючерсах, а не обычные централизованные биржи; или они могут лучше подходить под такие регуляторные рамки, как правило "лучшего исполнения" SEC, а не под систему биржи. Тем не менее, для простоты мы исключили правила, применимые к этим участникам рынка, рассматривая все приложения, непосредственно способствующие торговле и обмену цифровыми активами, как биржи. В любом случае, даже если предлагаемые нормативные акты должны установить правила, касающиеся этих других участников, нижеизложенный анализ также может быть использован для оценки этих правил в отношении применения к децентрализованным биржам.
( Закон о банковской тайне
Закон о банковской тайне )BSA( -- законодательство, направленное на предотвращение использования финансовых учреждений преступниками для сокрытия или отмывания денег -- и его реализация устанавливает определенные обязательства для финансовых посредников, включая проверку добросовестности клиентов )CDD### и программы идентификации клиентов (CIP), которые применяются к банкам и брокерам/дилерам и т. д. (, или требования к верификации клиентов и выполнению определенных отчетных обязательств, связанных с данными клиентов и проверкой личности, обычно называемых мерами "KYC" ), например, применяемыми к предприятиям денежных услуг или "MSB" (. Учитывая роль бирж в более широком экосистеме Web3, законодательство о рыночной структуре и реализация Регламента могут привести к тому, что деятельность цифровых активов будет подчиняться требованиям BSA. Эти требования не окажут значительного влияния на централизованные биржи, поскольку они уже подлежат регулированию BSA как MSB; тем не менее, применение требований BSA к приложениям, предоставляющим доступ к протоколам децентрализованных бирж ) и не регулируемым как банки или MSB (, может быть нецелесообразным или невыгодным. На практике эти требования могут значительно исказить результаты Регламента и в конечном итоге противоречить целям политики, стоящей за Регламентом. Вот анализ причин:
Во-первых, цели политики BSA могут быть достигнуты без применения требований KYC к приложениям, предоставляющим доступ к децентрализованным биржам. Хотя требования BSA помогают правоохранительным органам расследовать незаконные действия, следователи на практике уже смогли эффективно получить необходимые доказательства принадлежности от фиатных средств, которые уже охватываются BSA, таких как централизованные биржи и платежные процессоры ) MSBs (, а также банки. Например, существующие меры регулирования уже применяются к денежным передатчикам, включая централизованные биржи ), такие как определенная торговая платформа и определенная торговая платформа (, и другим поставщикам виртуальных активов ), таким как определенный платежный процессор и определенный платежный процессор (, требуя от них проверки личности пользователей, которые вводят средства на блокчейн. Эта информация позволяет следователям из частного сектора, правоохранительных органов и регулирующих органов собирать данные о принадлежности пользователей, проводящих транзакции через эти механизмы, включая любые транзакции, выполняемые через децентрализованные биржи.
Во-вторых, добавление новых значительных трений в пользовательский опыт приложений, предоставляющих протокол децентрализованной биржи, может подорвать все три политические цели данного Регламента, отталкивая пользователей от регулируемых и законных приложений к нерегулируемым или полностью не подлежащим контролю приложениям. Как обсуждается в третьей части этой серии, появление таких нерегулируемых или не соответствующих требованиям приложений является неизбежным следствием создания открытых и безлицензионных интернет-протоколов. Поэтому необходимо разработать эффективное регулирование, чтобы стимулировать пользователей использовать регулируемые приложения. Требование ко всем приложениям внедрить меры KYC может иметь обратный эффект.
Прозрачность блокчейна оказывает очень мощное стимулирующее действие на пользователей для защиты своей конфиденциальности -- сбор личной идентификационной информации ) PII ( со стороны, которая неожиданно ) уязвимости или хакеры ( или преднамеренное раскрытие могут привести к разрушительным последствиям, раскрывая всю историю транзакций пользователей, делая их потенциальными целями преступной деятельности, включая кражу личных данных, ограбление и похищение. Таким образом, пользователи стимулируются предоставлять PII как можно меньшему числу сторон. Мотивация и возможности избежать требований KYC угрожают успешному выполнению "Протокола", потенциально подвергая пользователей большему риску, увеличивая объем незаконных активов и препятствуя инновациям. Кроме того, применение требований BSA к определенным приложениям в некоторых случаях может вызвать вероятность конституционных вызовов.
Третье, проблемы, препятствующие инновациям, становятся более сложными из-за затрат, которые обязательства BSA накладывают на стартапы. В частности, расходы на соблюдение норм и конфиденциальность данных могут оказаться непосильными для компаний, работающих над новыми прибыльными или неприбыльными приложениями, что, в свою очередь, подавляет предпринимательский интерес к созданию и ведению этих приложений. Это приведет к снижению количества доступных приложений для пользователей и уменьшению конкуренции, что может привести к централизованным рискам. Например, прибыльные приложения, способные соблюдать требования, будут извлекать выгоду из отсутствия конкуренции и смогут оказывать большее влияние на базовый протокол. В конечном итоге это может привести к тому, что сетевой эффект протокола фактически будет принадлежать этим мощным приложениям ), так как с ростом числа пользователей, стремящихся использовать сеть, их будут направлять к прибыльным приложениям (, что позволит им получать большую выгоду от пользователей. Эта динамика прямо противоположна целям, которые пытается достичь блокчейн-технология ): свободный, открытый и децентрализованный интернет (. Эта антиинновационная среда будет побуждать предпринимателей строить в других местах и может привести к снижению прозрачности правоохранительных органов в США.
Четвертое, добавление требований BSA в «Положение» может подорвать финансовую инклюзивность технологий блокчейн. Например, децентрализованные биржи являются ключевой опорой финансовой системы на основе блокчейн, которая обещает предоставить финансовые услуги, включая кредиты, сбережения и страхование, более широкой группе людей, чем нынешняя банковская система. Требования KYC сократят эту возможность, уменьшив шансы на использование этой технологии для бедных и уязвимых групп, включая беженцев.
В заключение, имеет смысл, что действующее законодательство США исключает большинство приложений и протоколов из BSA. Как ясно указано в руководящих принципах Финансовой преступности Министерства финансов США в 2019 году, нерегулируемый, самовыполняющийся код или само программное обеспечение не вызывает обязательств по BSA, так как поставщики программного обеспечения не являются денежными трансмиссионерами. Этот департамент установил, что те, кто предоставляет "услуги доставки, связи или сетевого доступа, используемые денежными трансмиссионерами для поддержки услуг денежного перевода", не подпадают под определение денежного трансмиссионера. [31 CFR § 1010.100 )ff()5()ii(]. Это потому, что поставщики инструментов ) связи, аппаратного или программного обеспечения ( "занимаются торговлей, а не денежным переводом".
В связи с вышеизложенным, мы не включили в «Регламент» или наш анализ его применения никакие требования, касающиеся Закона о банковской тайне.
Применение «Правил»
Теперь мы продемонстрируем применение данного «Протокола» ) без каких-либо требований, связанных с BSA, в практике, включая приложения с различными характеристиками, от централизованных бирж до простых блокчейн-ресурсных менеджеров. Мы обобщили наш анализ в таблице ниже.